Отправлено: 22.04.12 19:15. Заголовок: «Классная Америка» Айрата Димиева

Ещё немного о образовании в США. В качестве анализа представляю увлекательные познавательные вырезки-отрывки из книги «Классная Америка» Айрата Димиева. Айрат Димиев — кандидат наук по химии, выходец из Татарстана, уехавший в 2001 году преподавать в США.

По большому счету, все, что мы знаем о США, — это миф, имеющий так же мало общего с действительностью, как и представления американцев о России.

Америка, которую я увидел из школьного класса, повергла меня в шок — настолько открывшаяся реальность отличалась от моих представлений об этой стране. Среди всего прочего, эта работа позволила мне лучше понять американский социум, так как школа в любой стране является важнейшим социальным институтом, где формируются основы личности и в какой-то степени — основы государственности. Поэтому значительная часть этой книги посвящена обычной общеобразовательной школе, так называемой Public School, где учатся около 90 процентов юных граждан США.
...
Мой коллега Саша Миронычев выдвинул идею, что основная задача учителя в школе — не учить предмету, а держать детей в классе под присмотром, чтобы они были чем-то заняты и за это время никто никого не покалечил. Конечно, это несколько утрировано, но близко к правде. В классах есть много детишек, которые могут хорошо учиться. Но процент неблагополучных или просто неспособных учиться настолько велик, что нормального учебного процесса, как того требует программа, не получается.
...
В начале учебного года я по совету коллег-американцев попросил своих учеников написать на листочке о том, как они видят себе мой предмет и что помнят по этому предмету из предыдущего школьного года. Две очень примерные девочки написали следующее: «Мы не помним ничего. Наша учительница была nice, но она постоянно отвлекалась от урока, чтобы усмирять хулиганов и сопровождать их к директору. Поэтому мы практически не занимались». Это ощущения нормального ребенка от обычного класса обычной школы.
...
Здесь распоряжения руководства не обсуждаются, а выполняются четко и в срок. В первые дни для меня это было очень непривычно после нашего российского разгильдяйства. У каждого учителя и административного персонала есть четкие служебные инструкции, согласно которым они должны действовать. Любое отклонение от этих инструкций недопустимо. Это одна из основных составляющих ментальности американцев — следование инструкциям. Причем это возведено в категорию морали, а не просто хорошее или плохое исполнение служебных обязанностей. Следование инструкциям — хорошо. Нарушение инструкций — плохо. Никого не интересует конечная цель. Результат следования или неследования инструкции не имеет значения. Если ты нарушишь инструкцию и добьешься положительного результата, этого никто не заметит. Но вот если ты просчитаешься, и результат нарушения инструкции будет отрицательный, тебя накажут очень сурово, вплоть до увольнения. Совершенно неуместны попытки разобраться в ситуации, проявить человечность, попробовать решить что-либо с позиций добра и зла. Человеческий фактор исключен полностью. Причем эти правила распространяются не только на учителей, но и на учеников.

Отскочит ли голова, если долго биться об стену?
Для завершения картины моих первых впечатлений небольшой пример, свидетельствующий об уровне образовательного процесса в девятом классе Westbury High School.

Для начала представьте себя на месте учителя. Вы две предыдущие недели усиленно трудились, пытаясь втолкнуть в головы своих учеников хоть что-нибудь. Затратили на это колоссальную энергию, такую, как никогда ранее. Выложились полностью. Причем большинство детей в классе под вашим неусыпным вниманием занималось делом. Когда вы обращались с вопросом к классу, то даже слышали вполне разумные ответы. Нечасто, но слышали. И целом класс работал. Вам удалось заставить студентов переписать из учебника в тетрадки дважды, а то и трижды самые главные определения. Они совершенно верно находили в учебнике ответы на поставленные вами вопросы. Вы проходили с ними тему действия и противодействия из раздела механики (помните такую?), и они понятливо кивали головами, когда вы приводили примеры из жизни на эту тему. И вот теперь предстоит контрольная работа, и вы ожидаете сравнительно высоких результатов. Результатов своего нелегкого, но благородного труда.

Теперь представьте свое состояние, когда при проверке контрольных выясняете, что хорошего результата нет. Что вообще нет никакого результата.

Что 10 процентов, как всегда, работу просто не делали и сдали чистые листки или вообще ничего не сдали. Ещё 30 процентов написали что-то на листках, но искать в написанном какой-либо смысл бесполезно, 30 процентов на вопрос «Действием каких сил объяснить тот факт, что мяч, брошенный об стенку, ударившись, летит обратно?» отвечают: «Потому что отскакивает». 20 процентов пишут почти правильные ответы, правда, при этом перепутав направления сил действия и противодействия, и лишь 10 процентов дают верный ответ. Вы рвете на себе волосы. Как же так? Как же вы могли?!

Теперь скажите, какова будет ваша реакция на эти результаты контрольной? Правильно! «Поставить всем двойки к чертовой матери!» И вы эти двойки ставите, и на душе становится немного легче… Вводите эти двойки в компьютер и видите, что текущие оценки учеников резко меняются. Теперь семьдесят процентов личного состава заваливают цикл. А оценки за цикл выводить через три дня…
Как вы думаете, что скажет директор школы, если увидит такие оценки?
Он скажет, что вы не справляетесь со своими обязанностями. Посмотрите, у других учителей какая успеваемость! 20 процентов — отличники, 40 процентов — хорошисты, 30 процентов — удовлетворительно. И только 10 процентов неуспевающих. Вот как!
Вы начинаете чесать свою репу… Боже мой, что делать? Что делать?!
Безвыходных ситуаций не бывает. Сейчас найдем выход. Ура, нашел! Завтра же даю им новую контрольную полегче. И вопрос задам попроще — «Что произойдет с мячиком, если его бросить об стену?» Большинство ответит правильно — мячик отскочит от стенки, и я поставлю им пятерки. Показатели будут лучше, и отметки резко исправятся.

Хорошо? Да, но есть одно «но»… Эту контрольную ещё нужно проводить, потом её нужно проверять, выставлять оценки… Долго, лишняя работа опять-таки. Не лучше ли пересмотреть оценки за прошлую контрольную? И что это я на них взъелся? В целом они неплохие ребята. И написали в общем-то правильно. Ну сам подумай. Почему мяч летит обратно? Потому что отскакивает! А что тут, собственно, неправильного? А полетел бы он обратно, если бы не отскочил? Нет! То-то и оно то! Молодцы дети, получите свои четверочки.

Так, теперь вы… написали бессмыслицу… А может, это и не бессмыслица вовсе? Может, там скрытый смысл имеется? Ведь работали же детки в классе, писали что-то у себя в тетрадках, просто так не сидели. Получите свои троечки.

А ты всего три слова написал: I don’t understand? Ну что же ты? А такой умный мальчик. Вон как по барабану бьешь в школьном оркестре! И в баскетбол славно играешь! А ты и вовсе два слова написал: Fuck school? Ух ты непоседа какой… А ну получите свои троечки с минусом. Так, сколько теперь у меня неуспевающих? Пятнадцать процентов? Ну, это нормально. Можно спать спокойно.

Весело вам, уважаемый читатель? Знаю, весело! А теперь станет ещё веселей, если узнаете, что в этой истории нет ни грамма вымысла. Это повседневная реальность.
...
Что такое хорошо и что такое плохо
Вспомните, как воспитываются наши дети. Вспомните, как часто в наших фильмах главный герой противостоит системе и лицам, по своему служебному положению эту систему олицетворяющим. Вспомните, как часто наш юный герой должен принять решение, идущее вразрез с системой. И он делает это на основе своих представлений о добре и зле, на основе своих жизненных ценностей. Он дает свою оценку всему происходящему. Он имеет свое собственное мнение…

Все это совершенно противопоказано детям американским. За них уже все продумали и решили. Их личные ценности должны быть адекватными с ценностями системы. И одна из главных ценностей (выше уже шла речь об этом) — это следование инструкциям. Чтобы быть хорошим членом общества, совсем не обязательно делать что-то хорошее. Достаточно не делать ничего плохого, то есть не нарушать инструкции. Принести оружие в школу плохо не потому, что это плохо, а потому, что это нарушение вполне конкретной инструкции — пункт такой то, абзац такой-то. И это с детства в них усиленно воспитывается. К 16 — 17 годам они уже вполне сформировавшийся продукт системы.

Один маленький пример. У меня в классе во время урока громко разговаривает черная девочка. Честно говоря, это уже и не девочка вовсе. Ей 18 лет, и она должна бы быть в двенадцатом классе. Но, видимо, в прошлом году запалила несколько предметов и поэтому оставлена на второй год, теперь числится в одиннадцатом. Это говорит о том, что проблемы у нее не только с химией. В девочке 180 сантиметров роста и не меньше 100 килограммов веса, а то и все 120. Так вот, я делаю ей одно замечание, другое. Ноль внимания. После того как замечания не дают результата, я, следуя инструкциям, вывожу её из класса для приватной беседы в коридор, и там случайно наталкиваюсь на проходящего мимо завуча.

Завуч, видя, что начинающий учитель в нестандартной ситуации, интересуется в чем дело, я все вкратце объясняю. В ответ девочка начинает утверждать, что не делала ничего дурного. Мол, все разговаривают, и она совершенно не понимает, почему я привязался именно к ней. Это у них наиболее частая отмазка — «все разговаривали». Но я это уже проходил и потому вполне педагогично замечаю: «гырпдо, мы сейчас говорим не обо всех, а конкретно о тебе. Ты должна отвечать за свои поступки». Она знает, что таковы правила: коллективное не снимает персональной ответственности. Девочка в легком замешательстве. «Я помогала Тиффани, так как она попросила меня объяснить ей непонятную задачу», — изобретает она на ходу после недолгой паузы. Тут уже я в замешательстве. Я ещё не знаю, как это крыть. Но хорошо знает завуч. «А ты спросила у учителя разрешения помочь твоей подруге?» — спрашивает она её. Девочка опускает глазки и говорит виноватым голосом: «Нет». Она вспоминает, что есть такая инструкция — спросить разрешения у учителя. Она эту инструкцию нарушила. «В следующий раз, если захочешь кому-то помочь, — педагогично продолжает завуч, — спроси разрешения у учителя, и тогда тебя никто ни в чем не обвинит».
Я смотрю на все это и с трудом сдерживаю смех. Девочка-тетя виновато стоит перед нами, потупив глазки. Её поймали на нарушении инструкции. Громко разговаривать плохо не потому, что это мешает учителю, остальным ученикам, а потому, что существует такая инструкция. И тут я вспоминаю, что действительно многие дети постоянно спрашивают у меня, можно ли им помочь друг другу.

На страже конституции
Подход к образованию является одной из главных отличительных национальных черт американцев. Одновременно это их национальная гордость, призванная демонстрировать преимущества старейшего демократического государства. Поэтому как вся система образования в целом, так и школа как её отдельный институт во многом обусловлены демократическими принципами и идеями, конечно, в американском понимании этого слова. А проще говоря, американской системой жизненных ценностей или, если ещё точнее, официальной системой жизненных ценностей.

Отправной идеологической точкой американского образования является постулат о равных возможностях, являющийся наряду с постулатом о неприкосновенности частной собственности одним из столпов американской Конституции. Будучи приложенным к институту образования, этот постулат декларирует, что все дети в стране имеют равные возможности на получение образования независимо от уровня доходов, социального положения, национальности и пр. По сути дела это попытка претворить (или сделать видимость претворения) в жизнь сугубо коммунистического принципа в капиталистической стране.
Второй постулат не прописан в Конституции, зато им пестрит педагогическая литература: «Несмотря на различные природные способности (английский аналог русского понятия „умственные способности“ в американской педагогике отсутствует), каждый ученик может учиться». Другая версия этого утверждения: «Все имеют одинаковые способности, просто они выражены по-разному».
Совершенно логично, что если все дети в стране имеют одинаковые шансы на образование и одинаковые способности, то они должны иметь и одинаковые знания как результат реализации этих шансов. На практике люди понимают, что шансы совсем не равные, а способности и подавно. Между тем продекларированные принципы требуют постоянного подтверждения своего претворения в жизнь. Как это можно сделать? Очень просто: заменив два уже приведенных постулата третьим — «Каждый ученик способен учиться и каждый ученик в американской школе может и должен достичь успеха (success)».

Американцы очень любят это слово success, делая акцент на том, что успех в школе — это начало успеха в большой жизни. Здесь происходит завуалированная подмена понятий: право на качественное образование подменяется правом на success. Якобы это одно и то же. Мол, какая разница, у кого какие возможности и способности, если в итоге у всех одинаковый success?

А что является мерилом этого успеха в школе? Конечно же отметка!
Ответственность за выполнение этого принципа возлагается на школу, то есть на директора и учителей. В том, что ученик не успевает, виноваты не он сам и даже не его семья, а учитель и школа, так как априори считается, что сила американского государства настолько велика, что может из любого ученика сделать преуспевающего члена общества.
Этим утверждением о равенстве возможностей и способностей американская педагогика сама себя загоняет в тупик. Ведь что из него следует? А то, что высокий процент неуспевающих детей свидетельствует о недоработке государства, а точнее, тех чиновников, которые поставлены государством на столь ответственный пост — следить за выполнением этого принципа. Такого в демократическом государстве быть не должно. Только представьте себе, как далеко здесь можно зайти… Ведь сразу может возникнуть вопрос: а какие дети наиболее успевающие и какие — наименее? Возникнут попытки анализа и классификации. Представляете, что из этого может вырасти?! А вдруг выяснится зависимость между социальным положением родителей и успеваемостью их детей? Тогда вообще беда! Тогда под сомнение попадает главный постулат о равенстве возможностей. А это уже бьет по самим устоям старейшей демократии в мире!

Нужно ли говорить, что американская педагогика, будучи обремененной этими идеологическими установками, сильно отличается от нашей. Её суть невозможно понять, если пытаться это делать с позиций российского менталитета, нашей системы жизненных ценностей да и просто с точки зрения здравого смысла. Если попытаться объяснить её суть нашему человеку, то единственной реакцией будут слова: «Что за бред?»
Ещё одно существенное отличие американского и российского образования.

В России акцент делается на преподавании теории и фактического материала. Мы предлагаем ученикам теорему и способ её доказательства. Для умственной деятельности даем задачи и примеры. Американцы считают более важным привить навыки решения сугубо практических задач — real life problems. Считается, что если студент умеет решать поставленные задачи, то фактический материал всегда можно найти в литературе.

Это, конечно, не лишено смысла. Общеизвестно, что российское образование слишком теоретизировано и что неплохо бы приблизить его к конкретике. Но американцы не понимают (или делают вид, что не понимают): если фактических знаний полный ноль, то алгоритмы решения задач просто не к чему приложить.

В российской школе на уроках естествознания мы сначала в достаточно большом объеме даем эмпирический материал, который впоследствии обобщается в правила, теории и законы. Таким образом, наше образование выстроено в полном соответствии с историческим развитием науки. Американцы же, наоборот, сразу вываливают глобальную теорию или закон при минимальном количестве рассмотренных в подтверждение примеров. Фактический материал — такой, например, как конкретные свойства конкретных веществ, не изучается вообще. Видимо, считается, что этим не стоит забивать студентам голову. Вместо этого предлагается учить основополагающим законам, по которым вещества реагируют друг с другом.

По сути дела они запрягают телегу впереди лошади, или, точнее, вообще без лошади. Без конкретных примеров общие законы не могут быть поняты и усвоены. Занимаясь этим каждый день и имея возможность сравнивать, я очень хорошо вижу и понимаю это.

Недавно президент Буш издал вердикт, называющийся No child left behind, что значит «Ни одного неуспевающего ребенка». Название говорит само за себя, и, по сути это дальнейшее развитие рассмотренного выше постулата о равных возможностях. Идея для Америки не нова, но в этот раз президентский почин получил дальнейшее развитие, непосредственно коснувшееся всех учителей-иностранцев.
...
Сплошной фан
Что же мы имеем на практике? Основной подход к образованию в Америке заключается в том, что процесс обучения должен быть удовольствием. Американские ученики ходят в школу, чтобы получать удовольствие. То have fun — как они сами это называют. Образовательный процесс должен быть увлекательным, интересным и ненапряженным. Противное считается насилием над ребенком.

Понятно, что усиленный мыслительный процесс не может быть «фаном». Это американским ученикам противопоказано. Если же в процессе обучения мыслительного процесса нельзя избежать совсем, то он должен быть сведен до минимума, а за ним обязательно должно следовать поощрение в виде высокой оценки за решенную задачу. Очень популярны и более простые и понятные способы поощрения учеников, например, в виде конфетки за правильный ответ с места. В противном случае для американского школьника пропадает смысл обучения, так как знания сами по себе не являются ценностью. Учебный процесс без вознаграждения за труд перестает быть «фаном».

Сидеть подолгу над одной задачей не в их правилах. Во-первых, это требует напряжения. Во-вторых, тот факт, что ученик сидит долго над задачей и не может её решить, свидетельствует либо о плохой работе учителя, либо о низких умственных способностях ученика. А вот это уже непорядок. Такого в демократической стране быть не должно.
Думаю, что одна из главных целей упрощения образовательного процесса и низведения его до примитивного игрового уровня состоит в том, чтобы завуалировать разницу в уровне подготовки и умственных способностях студентов. На самом деле эта разница огромная, с пропасть. Поэтому учитель вынужден давать такое задание, с которым заведомо справятся все. Очень часто это либо игра, либо какая-нибудь поделка на уровне урока труда в четвертом классе. В результате все остаются довольны, а ученики даже не успевают осознать, каким примитивом занимаются. Они пребывают в полной уверенности, что раз они в школе, то учатся. Студенты не понимают, что реальных знаний по изучаемому предмету не получают…
...
Двоечник, получи свои 69 баллов
Их система не пятибалльная, как у нас, а стобалльная и выражена в процентах. Давайте сравним эти две системы, для чего вспомним, какие оценки ставили нам в детстве наши учителя. Допустим, контрольная работа, в ней десять примеров. Сделал правильно все десять — пятерка. Девять — пять с минусом. Шесть-восемь — получи свою четверку. Три-пять — троечка. Ну, а дальше уже двойка. Конечно, это все зависит от учителя. Но бесспорно одно: если ты сделал хотя бы половину задания, то можно смело рассчитывать на положительную оценку. Посмотрим, как у них.

Теоретически в случае с десятью примерами каждый пример должен давать десять процентов. В итоге будет сто. На первый взгляд, это замечательно сведен до минимума субъективизм учителя и ученик получает именно то, что заслужил. Все хорошо, но есть одно «но». В стране с самым передовым образованием по логике должно быть и самое высокое качество образования, что непременно должно находить свое отражение в высоких результатах. Так вот, планка действительно очень высока. Неудовлетворительной считается любая оценка ниже 70 процентов. А оценки в пределах 70–80 процентов удовлетворительны, но не престижны. Таким образом, российский ученик, сделавший правильно шесть из десяти примеров, получит четверку, а американский за ту же работу — неуд. «Вот это сильно! — воскликнете вы. — Вот это система так система!» Не торопитесь. Как вы думаете, много ли учеников в классе могут правильно решить семь из десяти примеров? А девять из десяти? Немного…

Где же выход? Он очевиден. Вернее, их даже два.
Путь первый — упростить программу! Причем максимально. Например, по математике за первые шесть классов в США проходят то, что российские дети — за первые три. И если даже в программе есть что-то сверх того, то это отдельный материал, не требующий использования ранее полученных знаний и построения причинно-следственных связей.
Путь второй ещё проще — просто ставить заведомо незаслуженную оценку. Что и происходит в действительности. Например, у большинства учителей в нашей школе низшая оценка не ноль, а 50. Это значит, что если даже все десять примеров решены неправильно, оценка будет 50. Очень многие учителя ставят 70 или даже 75 (по-нашему, троечка с минусом) просто за то, что ученик сдает работу, неважно, что там написано. Однако это пример субъективный и все здесь зависит от учителя. А вот пример совершенно официальный.
Во всех школах нашего дистрикта классный журнал ведется в компьютере. Из компьютера учителя оценки попадают на школьный сервер, а оттуда — на главный сервер дистрикта. Все это обслуживает специально созданная программа. Так вот эта программа совершенно официально не позволяет вывести оценку за четверть ниже, чем 50 баллов. Учащийся может просто прогулять, а оценку получит не ниже, чем 50.

Что интересно, в реальной жизни в Америке такие вещи не проходят. Например, если ты сдаешь какой-либо квалификационный экзамен, например на водительское удостоверение, и наберешь 69 процентов, то экзамен не сдан. В школе же такая фальшь узаконена.
Будучи обусловлен критерием «фановости» и всеобщего успеха, учебный процесс максимально упрощен. Наиболее четко это прослеживается на примере таких «нефановых» предметов, как математика, физика или химия. Я собираюсь остановиться именно на этих предметах ещё и потому, что никто из наших российских учителей по понятным причинам не ведет гуманитарные предметы, поэтому я не могу объективно судить о глубине и качестве образования в этих областях. Можно лишь попробовать провести аналогии. Что касается точных наук, это упрощение сразу же заметно при первом взгляде на школьную программу. Например, по математике их программа отстает от российской примерно на три года. Физика отсутствует как таковая. По химии преподается примитив.
Но печальнее всего то, что ученики не в состоянии усвоить даже этот примитивный материал. Вернее, они его усваивают до ближайшей контрольной работы. На следующем уроке уже ничего не помнят.
Более-менее нормальная математика начинается в восьмом классе. Я не оговорился — не алгебра и геометрия, а именно математика, так как никакой алгеброй там ещё не пахнет. Одна из моих российских коллег — Катерина — как раз ведет математику в восьмом классе в Fondren Middle School. По её словам я могу достаточно объективно судить о том, что там делается.

Год начинается с изучения отрицательных чисел, и решаются примеры на уровне:
5 + (–8) = ?
Причем сидят ученики на этом очень долго, так как их воображение отказывается воспринимать отрицательные числа. Как говорит сама Катя, у них нет чувства чисел. Наиболее сложное для них — вычесть отрицательное число:
5 – (–3) = ?
Или сложить два отрицательных:
–5 + (–3) = ?
Решая последний пример, они получают либо 2, либо –2, но только не –8.

Следующий этап — уравнения. Самые простейшие, типа
25х = 100
Что интересно, они решают такие уравнения не так, как в России. Я сам неоднократно наблюдал это. Мы, чтобы найти х, делим 100 на 25, что кажется нам вполне логичным. Ведь х в 25 раз меньше, чем 100. Американцы делают это гораздо круче. Чтобы найти х, они делят обе части уравнения на 25. В результате слева остается х, а справа 4.
Круто, правда? Это может показаться очень грамотным с математической точки зрения, но совершенно не способствует пониманию учениками сути производимых действий. Они не успевают осознать, что х в 25 раз меньше 100, механически выполняя показанные учителем операции.

Следующий этап — проценты. Около месяца восьмиклассники учатся рассчитывать, сколько процентов составляет, например, 15 от 60. Причем опять-таки делают это чисто механически. Они не делят 15 на 60, чтобы осознать, что 15 составляет одну четверть от 60. Большинство из них и поделить-то это не могут без калькулятора. Просто механически выполняют операции по данному учителем шаблону.
Вся вышеперечисленная программа рассчитана на полгода. Апофеозом этого курса является решение следующего уравнения:
5 (х + 3) – 7 = 3х + 12

Но это, по словам Кати, уже является для них высшим пилотажем, и справляются с этим заданием не более 10 процентов её учеников.
в Fonville Middle School, ни один из его учеников даже при наличии в руках калькулятора не способен ответить на вопрос — сколько яблок можно купить на восемь долларов, если стоимость одного яблока 1 доллар 53 цента. Если бы одно яблоко стоило два доллара, то есть цифры делились без остатка, то ученики знали бы ответ. А вот реальный вопрос с реальными цифрами вводит их в полнейший ступор.

Закончив таким образом обучение в Middle School, ученики переходят в High School, где ещё раз выясняется, что математики они не знают.
Могу поклясться чем угодно, что более половины моих учеников в девятом классе Westbury High School не могли выполнить простейшее действие типа
47 + (–68) = ?
Что касается математики, то программа High School не сильно отличается от программы Middle School. Теоретически самым верхом в обязательной программе по математике являются логарифмы и решение квадратных уравнений. На практике же большинство школ и учителей либо полностью отказываются от логарифмов, либо просто формально объясняют, что это такое.
...
Вместо логического мышления дети в школе обучаются играм и манипуляциям. Они на сравнительно короткий срок (как правило — до конца урока, в лучшем случае — до ближайшей контрольной) обучаются простым операциям-схемам, суть которых — что куда и как перенести или передвинуть. Вот, например, как их учат переводить метры в сантиметры.
Перед учениками шкала, на которой расположены приставки единиц измерения, начиная от меньших слева, заканчивая крупными справа: милли, санти, деци, один, дека, гекто, кило
Каждой единице соответствует ячейка. Таким образом, между метром и сантиметром две ячейки. Чтобы превратить, например, 5,372 метра в сантиметры, нужно перенести запятую на две ячейки. Теперь самое главное — нужно решить, в какую сторону переносить. Инструкция такова — все время переноси в сторону, обратную движению. По нашей шкале от метров к сантиметрам мы движемся справа налево, значит, запятую нужно перенести слева направо. Получаем 537,2 см. Осознать, что в метре 100 см и соответственно значение, выраженное в см, будет в сто раз больше, для них слишком сложно. Очень немногие могут понять это и использовать на практике.

 Отправлено: 22.04.12 19:15. Заголовок: Читатель мне не пове..

Читатель мне не поверит, но большинство учеников 11-го класса постоянно путаются, переводя граммы в килограммы и наоборот. Если они перепутали, в какую сторону перенести запятую, то вполне могут написать:
34,5 г = 34500 кг

совершенно не смутившись полученным результатом.
Так они и переносят знаки слева направо и справа налево, не понимая смысла выполняемых операций. Учителя даже и не пытаются объяснить студентам, в чем их истинный смысл. Отчасти потому, что многие учителя в свое время сами обучались по подобным методикам!
Знаний все меньше, оценки все выше
...
А как же контроль над полученными учениками знаниями? — спросите вы. Должен же кто-то его осуществлять?! Наверное, должен, но не осуществляет. Администрацию школы интересуют лишь оценки. И чтобы все были довольны — и ученики, и их родители. То же самое, по большому счету, интересует и администрацию дистрикта. Я был просто потрясен, когда понял, что работу учителя в этом плане никто не проверяет. Отсутствует не то чтобы контроль — нет даже какой-либо попытки поинтересоваться: а что учителя там преподают у себя в классах? Государственная программа вроде бы существует, но по сути каждый учитель волен делать то что хочет. Наверное, это связано с тем, что если требовать от учителя преподавания программного материала, то логично проверять и усвоение этого материала учениками. Если на это пойти, то успеваемость по основным предметам будет не выше 10 процентов.
Единственной формой контроля знаний учеников является сдача государственного экзамена, причем не в конце учебного года, а почему-то в апреле.

Причем до 2001 года эти экзамены проводились только по математике, английскому языку и гуманитарным предметам. По таким предметам, как химия, физика, и биология, эти тесты не предусматривались вообще. Единственным критерием знаний учеников по этим предметам служила учительская оценка. По математике тест проводился, но задание представляло собой такой примитив, что с контрольной для девятого класса легко справится любой двоечник-семиклассник российской школы. Удивительно, что при этом около 30 процентов учащихся дистрикта умудрялись завалить этот тест.
...
Полагаю, читателю уже понятно, как работают американские учителя? Большинство из них предпочитают просто играть с детьми в классе, вместо того чтобы заниматься. Даешь им какое-нибудь игровое занятие, они его 90 минут делают. Куча «фана». Никаких тебе затрат энергии, никаких нервов. Пока они заняты, можно почитать книжку или по интернету полазить. А в конце урока раздаешь оценки — четверки и пятерки. Все довольны, все смеются. Ученики хорошо провели время и получили «фан», а заодно и хорошие оценки. Учитель, особо не напрягаясь, достиг высокой успеваемости. А главное, все остались довольны друг другом. Идиллия!
...
Какой учитель считается хорошим в России? В первую очередь тот, который может дать прочные знания по своему предмету. О таких ходит добрая слава: «О, это сильный математик!». Хорошо, если учитель строгий — значит, в классе будет порядок. Как правило, родители стараются всеми правдами и неправдами определить своих детей к таким учителям.

У американских родителей диаметрально противоположная оценка учителя. В первую очередь учитель должен быть nice. Во вторую очередь он должен быть nice. В третью очередь опять-таки nice. Есть ли к нему ещё какие-либо требования? — спросите вы. Ответ — нет! Большинство родителей абсолютно не волнует уровень знаний, который получает их чадо. Причем это касается не только низших слоев общества. Большинство американцев среднего класса думают абсолютно так же.
Очень важно, чтобы учитель не перегружал ребенка. Если ребенок часто и долго сидит над домашним заданием, это нехорошо. На такого учителя начинают поступать жалобы. Сначала директору школы, а потом и в дистрикт. Жалобы от родителей будут также поступать, если ученик получает недостаточно высокие, на их взгляд, оценки.
...
Кто победил во второй мировой и почему господь говорил по-английски

Следующий момент, напомнивший мне о СССР, — это наличие идеологической составляющей в системе образования.

Главная идеологическая задача системы образования — это пропаганда американских жизненных ценностей и идеи об исключительной роли США в мире. Причем речь идет не только о сегодняшнем экономическом и военно-политическом могуществе страны, с чем никто не спорит. Учащимся навязывается тезис о центральной роли Америки в мировой истории чуть ли не с самого начала двадцатого века. Оказывается, вот уже сотню лет США являются бесспорным лидером абсолютно во всех областях жизни: в науке, культуре, искусстве, спорте. И американцы свято верят в этот постулат.

Почвой для такой пропаганды является невежество основной массы американцев. По признанию самих же американцев, в стране 23 миллиона человек неграмотны. Cреди семнадцатилетних только одна треть способна выполнять математические операции в несколько действий. Можно ли здесь вообще вести речь о знании истории или каком-либо критическом мышлении? Для того чтобы иметь собственное мнение, нужно по крайней мере иметь привычку читать книги и размышлять над прочитанным.
В этом своем самовосхвалении они часто доходят до абсурда. Например, американцы свято верят в то, что Вторую мировую войну выиграли Соединенные Штаты Америки. И никакие аргументы не способны убедить их в обратном. Я как-то из спортивного интереса попробовал сделать это с учениками одного из своих лучших классов.

В качестве неоспоримого, на мой взгляд, аргумента использовал данные о количестве человеческих жертв, понесенных странами-участницами в ходе этой войны. Цифры были приведены в американском же учебнике по истории. Вначале я с удивлением обнаружил, что студенты незнакомы с этими данными. Почему-то никто не обратил на них никакого внимания, хотя они были оформлены в виде таблицы на пол-листа. Это значит, учителя истории не сочли нужным заострить на этом внимание.
Когда я привел своим студентам эти цифры, на их лицах отразилось полное замешательство. Потери США в этой войне просто незаметны на фоне потерь Советского Союза. Приведенные факты и простая человеческая логика явно контрастировали со всеми их представлениями об этой войне. Тогда один парень поднял руку и сообщил, что жертвы Советского Союза так велики, потому что Сталин убивал свой собственный народ.

И тем не менее — кто же победил фашистскую Германию? Мне пришлось объяснять им, что главный театр военных действий разворачивался не в Африке и не на островах в Тихом океане, а в Европе, подкрепив это цифрами о том, сколько немецких воинов было убито или пленено в той или иной военной операции. По лицам учеников я видел, что приведенные мной факты их убедили, но до конца принять эту правду они так и не смогли.

Однако вышеприведенный пример достаточно серьезный и требует детального обсуждения. Поэтому приведу пример попроще и позабавнее. Догадывался ли уважаемый читатель, что три из пяти олимпийских колец (синий, красный и белый) имеют такие цвета в честь флага США? Такие интересные факты слышат дети в обычных американских школах.
И ещё одна реальная история, больше похожая на анекдот. Как-то в американской газете было опубликовано интервью с руководителем одного из образовательных дистриктов. На вопрос журналиста о том, почему во вверенном ему дистрикте не изучаются иностранные языки, руководитель достойно ответил буквально следующее: «Если английский был хорош для господа нашего Иисуса Христа, то он хорош и для меня, и для наших детей». Как говорится, комментарии излишни.
Умные люди прекрасно понимают, что декларируемого равенства возможностей в сфере образования в Америке на самом деле нет. Равенство есть для тех, кто образования получать не хочет, кто приходит в школу для того, чтобы провести день с наименьшими потерями. И есть одинаковые возможности получить стандартное, очень поверхностное образование и превратиться в исполнительного, законопослушного, неспособного самостоятельно мыслить гражданина.

Самое смешное то, что официально американская педагогика как раз направлена на обучение решению конкретных практических задач. На самом же деле из реальных знаний ученик получает лишь умение читать и писать и ещё некоторые самые примитивные навыки. Те немногие родители, которые понимают важность хорошего образования, должны очень постараться, чтобы найти место, где их дети могут получить его бесплатно. Нужно ли говорить о том, что количество таких мест весьма ограничено?

Это тем более удивительно, что образование в США в отличие от той же России очень и очень ценится. Это в России таксист получает больше кандидата наук, врача или преподавателя университета. Это у нас ещё в СССР рабочие получали больше инженеров. В Америке уровень зарплаты и положение в обществе напрямую связаны с уровнем образования. Если ты защитил кандидатскую, место в среднем классе тебе уже гарантировано. Даже с простым высшим образованием ты можешь рассчитывать на вполне достойное положение в обществе. Добиться в этой стране чего-либо без высшего образования практически невозможно — разве что сделать спортивную карьеру. А поскольку высшее образование в CШA платное, американцы рассматривают его как одну из форм инвестиций, которая в дальнейшем принесет гарантированную финансовую отдачу.
Так почему же со школьным образованием происходит то, что происходит? Было бы наивным считать, что это стечение различных обстоятельств, издержки американской игры в демократию. Трудно себе представить, что те люди, которые управляют этой страной, не в курсе происходящего в средней школе. Я постепенно прихожу к выводу о том, что нынешнее положение вещей в американском образовании очень мудро срежиссировано и виртуозно поддерживается. Теоретики и идеологи образования придумывают новые и новые оболванивающие методики. Директора школ внедряют их во вверенных им заведениях, ломая хрупкое сопротивление тех немногих учителей, кто действительно хоть чему-то учит своих учеников. А чиновники обеспечивают законодательное и организационное прикрытие. В итоге система абсурда самовоспроизводится. Уже не требуется никакого вмешательства извне для её поддержания.

Правда, в последнее время эти товарищи, видимо, поняли, что перегнули палку. Уровень образования в стране уже настолько низок, что многие выпускники средних школ не в состоянии выполнять даже простейшие операции, то есть совершенно не пригодны и в качестве самой примитивной рабочей силы. А кормить-то их нужно. Поэтому в последнее время все чаще слышатся призывы что-то делать с образованием. Причем особый упор делается на математику и естественные науки. Например, я знаю о некоммерческой организации, которая сейчас занимается тем, что пытается внедрить в американскую школу российскую методику преподавания математики.

Кому это выгодно — поддерживать низкий уровень образования населения? — спросит меня читатель. Кто и зачем вынашивает и осуществляет этот план?

В низком уровне образования населения очень много положительных моментов с точки зрения государства. Точнее, тех, кто этим государством управляет и от этого же государства кормится. Сами же американцы от низкого уровня образования отнюдь не страдают, все довольны жизнью и собой.

По признанию американских же педагогов, среднее образование в самих Штатах за три последних десятилетия сильно ухудшилось и продолжает ухудшаться. В этом смысле США и Россия движутся в одном направлении…

Когда руководство какой-либо страны желает совершить прорыв и поднять свою страну на новый уровень, оно берется за образование. Это и СССР в 50-е, 60-е годы, это и современный Китай, это и Индия, которая благодаря растущему научно-техническому потенциалу не засидится надолго в третьем мире.

Те же рассуждения верны и для каждой отдельно взятой личности. Во все времена и у всех народов знание было почетно, уважаемо и являлось привилегией избранных. Моему поколению повезло: наше социалистическое отечество дало это богатство всем желающим абсолютно бесплатно. Представителям же подрастающего поколения придется решать этот вопрос индивидуально…

 Отправлено: 22.04.12 19:16. Заголовок: Мой комментарий по э..

Мой комментарий по этому поводу.

Эх-хэ-хэ-хэ-хэ...

Вот читаешь такие статьи (см. первый пост) и думаешь: не слишком ли наивно для человека с высшим образованием? А уж когда дошел до риторического вопроса: "Кто и зачем вынашивает и осуществляет этот план?" чуть не подумал, что автор на следующей строке ответит: "масонские марсиане из Аненербе, готовящие порабощение России". Впрочем, этот вопрос автор как-то замял, хотя следующая фраза: "В низком уровне образования населения очень много положительных моментов с точки зрения государства. Точнее, тех, кто этим государством управляет и от этого же государства кормится" - как раз направляет нас в нужную сторону. И дело тут не в особом коварстве правящей элиты, а в реалиях американского образа жизни. Слишком интеллектуальный "средний человек" имеет обыкновение слишком много требовать от элиты и от системы. А слишком высоких требований (см. СССР в 1985-1991) система может и не выдержать. Зачем испытывать судьбу советским экспериментом? СССР развалился именно по причине высокого образовательного уровня его граждан (более того: любая система этого не выдержит).
Это с одной стороны. А с другой - ну ведь живут же они как-то (оболваненные, fun, nice и т.д.) Значит, могут жить и не тужить (для русского/советского интеллигента, конечно, факт, что кто-то может просто жить счастливо, как-то режет глаз и прочие органы чувств; вот если б страдали, имели стилистические расхождения с властью, читали под кроватью самиздат - вот это жизнь! а какие-то простое и незамысловатое счастье... справедливо заклейменное еще Белинским и Добролюбовым - "поповичами, долгополыми семинаристами" (с) - это оболванивание, оболванивание и есть!) И не только потому, что мозги (в крайнем случае) могут импортировать. Это мы - в СССР - были избалованы всеобщим высоким образованием. В других странах с ним тоже негусто. Так что именно такой уровень вполне отвечает вызовам, бросаемым Америке. В конце-концов, американским детям жить там, а не в России, куда эмигрировать они вовсе не собираются. Значит, должны ориентироваться на свои (что вполне естественно), а не на наши стандарты. Еще раз повторяю, им не надо эмигрировать в СССР. Да и автору, если бы он не так часто вынимал из кармана свои интеллектуальные излишки (небось, до на кухне хрипоты спорил над тем, что заветы Ильича Брежнева отличаются в пятом знаке после запятой от заветов Ильича Ленина), не пришлось бы сейчас колымить по заграницам, и его по прежнему окружали бы интеллектуальные советские дети и московские женщины, умные, способные к состраданию и почти бесплатные (А.А.Зиновьев).
А с третьей стороны, Америка меняется. Сейчас она не такая, как была 30 лет назад, и уж точно не такая как 60 лет назад. А это значит, что каждое поколение говорит свое слово, и школьные годы - не потеря времени.