Отправлено: 22.06.18 10:50. Заголовок: Мой рассказ СМЫСЛ ЖИЗНИ

СМЫСЛ ЖИЗНИ


В подражание О.Генри.


Это дело мы затеяли с моим знакомым Филимоновым еще в мае 2018 года. Сняли офис на Петроградской, наняли секретаршу, дали объявление: «Приглашаем всех, у кого проблемы со смыслом жизни. Гарантируем обретение смысла путем смерти за самое дорогое: Родину, путина, Крым и др. Недорого». «путина» мы принципиально пишем с маленькой буквы, и опять же конспирация – нам очень не хотелось связываться с ФСБ, и, как показали дальнейшие события, мы не ошибались. Замысел был прост, как Античность. Любому нашему клиенту мы могли предоставить смерть с гарантией, что он умирает не просто так: в автоаварии или по пьяни, а за самое дорогое (я хотел добавить к объявлению слова «за веру», но Филимонов попросил не оскорблять чувства верующих). По нашим расчетам, рынок подобных услуг еще никем не освоен, и у нас впереди – сомнительная слава первооткрывателей, потом борьба с конкурентами, монополистами и, как знать, преждевременная могила в земле сырой, что нередко случалось с первооткрывателями (вон, даже Магеллан не дожил до конца первого кругосветного путешествия).

В первый же день в нашу контору набилось довольно много народу. Пришел брито-седой мужик с неприятный взглядом, пара-тройка студентов, настоящий православный поп с понтами, золотой цепью и физиономией точь-в-точь, как у Сергия Радонежского, несколько женщин и пожилой чиновник. Мы стали проводить индивидуальный инструктаж. Первым шел брито-седой мужик, который представился отставным майором и побывал на чеченской и осетинской войне. Больше всего его не устраивали наши расценки. Мы отвечали:

«Поймите правильно. Если мы взялись Вас умертвить за Родину, за Сталина, то это потребует определенных расходов. В том числе на устройство Вашего мертвого тела. Вы о нем как-то забываете. Даже если сдать его на опыты – вон у нас напротив Первый Медицинский, это все равно расходы. Ну, конечно, можем Вам, как участнику боевых действий в горячих точках, скидку сделать».

На том и порешили. Следующим пролез без очереди поп с понтами. Он, видимо, привык толкать проповеди, по поводу и без, а поэтому все время забывался и начинал говорить окающим диалектом. Мы сразу поняли, что больше всего поп боится смерти. Он и в РПЦ записался в свое время с целью тянуть время – пока он будет окормлять, стричь бабки с нищих на паперти и все такое, может наступить конец света, и ему лично умирать не придется (чего скрывать: все мы уверены, что самое главное событие произойдет именно при нашей жизни). Мы уверили, что смерть будет легкой и почти безболезненной. А мысли грустные отвлечем хорошей классической музыкой. У нас есть большой выбор духовной музыки, партесных концертов, Бортнянский («разумейте языцы, и покаряйтеся, яко с нами бох»). Ведь к каждому человеку можно найти подход: я знавал одну даму, устроившую бордель для православных попов, которым вусмерть надоели жены, и оформившую его подобающим чином – с иконостасом, домашним алтарем, ладан в интим-шопе накупила, чтоб клиент, как тот Ихтиандр в магазине у Бальтазара, почувствовал себя в привычной обстановке. Поп, в конце концов, согласился, но сказал, что денег у него нет, и в залог дал свою золотую цепь, так что Филимонов даже подумал, а не оформить ли его смерть как смерть за Пушкина – наше все.

Молодые люди думали, будто это у нас что-то вроде мероприятия Единой России, или забытый полк, даже рассчитывали подзаработать, но когда поняли, что это небесплатно, предъявили студенческие билеты и тоже потребовали скидки. Филимонов сказал, что это безобразие – такое количество льготников, и хорошо, что льготы отменяют, избаловали людей. К тому же студенты решили, что смерть будет такой же постановочной, и смутились, когда узнали, в чем дело, но мы их убедили, что вечная жизнь, в конечном счете, ничуть не лучше смерти, и человеку свойственно бояться как смерти, так и жизни, особенно вечной (просто о вечной жизни никто не думает с таким напряжением, как о смерти, а вы хоть раз задумайтесь – первым побежите сбивать поезд!)

Последним достался нам пожилой чиновник. Он оказался занудой космического масштаба, и мы потратили на него больше времени, чем на всех остальных вместе взятых. Старый черт никак не мог взять в толк, что у его действий и решений могут быть неприятные последствия. Например, он никак не хотел связывать санкции в отношении России с аннексией Крыма, и никаких исторических параллелей не признавал. Мы говорили:

«Конечно, история не повторяется, но если ее хотят повторить… Германия тоже перенесла много горя по причине одного удачно проведенного и даже поначалу международно признанного референдума. В конце концов, всех голосовавших выселили к черту на рога, и чем русские хуже?»

Чиновник отвечал в своей манере:

«Это санкции вводят потому, что нас не любят. Потому что у нас духовность выше».

Еще сказал, что Россия сама способна обеспечить себя всем необходимым, и надо верить, что в смартфонах русские процессоры (то есть сначала он вообще отрицал, что в смартфонах бывают процессоры, но когда мы выпотрошили его же смартфон и ему этот самый процессор предъявили, сменил показания и стал уверять, что процессор русский, а когда сопоставили марку производителя с китайским Lenovo, он опять сменил показания и заявил, что это не считается, потому что Китай – союзник России). И т.д. и т.п. полтора часа. Уж как Филимонов не втирался в доверие к клиентам по методикам Дейла Карнеги, не выдержал он и назвал чиновника старым занудой, который даже умереть, как следует, не способен. Это привело ко второму раунду полемики, еще более занудной, чем об импортзамещении. В конце концов, чиновник с нами не сговорился и ушел. Это единственный клиент, которого мы не смогли уломать.

Дальше все шло поначалу неплохо (мы даже умертвили за Родину первого заказчика под патриотическую мелодию, а его останки, действительно, сдали в Первый Медицинский на опыты), но тут нами – как мы и опасались с самого начала – заинтересовалось ФСБ. Я думаю, это чиновник донес – с такого Иудушки-Занудушки станется. Филимонов успел прислать мне смс-ку, и я дал деру за рубеж, а вот самому Филимонову не повезло: сейчас он сидит в Крестах и надеется, что его поменяют Украине на какого-нибудь журналиста-пропагандона.